Владивосток такой Владивосток! Василий Авченко и Лора Белоиван

13.08.2012 16:45

Влюбиться с первого взгляда, потерять голову. Наслаждаться общением с ним — он самый лучший в мире. Переживать за него, когда он хандрит. Весь свой опыт и все силы вложить в его развитие. Надеяться и верить в его процветание. Отчаяться. Ругать крепким словом. Оставить? Остаться? Примириться, понять и принять. И снова влюбиться в этот город.

Кто? Истории любви к Владивостоку рассказывают его небезызвестные жители.

Василий Авченко, журналист «Новой газеты», прозаик:

Роман с Владивостоком начался у меня, как и положено — примерно во время совершеннолетия (моего, естественно). А то и позже. До этого я, хоть и прожил всю жизнь (кроме несознательных первых месяцев) во Владивостоке, но ещё не знал, что я люблю этот город. Может быть, потому, что мне было особенно не с чем его сравнивать — других городов я толком не видел. А потом увидел и понял, что Владивосток отличается от них. Что не во всех городах (какой ужас!) есть море; что не во всех городах автомобильные пробки упираются прямо в небо; что не во всех городах плотве и вобле предпочитают камбалу с корюшкой; ну и всё остальное, о чём прекрасно осведомлены посвящённые.

Владивосток — город маленький, но загадочный. Он подобен современным городским автомобильчикам, которые ещё почему-то называют «женскими»: внутри он куда больше, чем кажется снаружи. Я продолжаю открывать для себя Владивосток практически каждый день. Не только посещая далёкие от моей Второй Речки районы вроде Чуркина, но и периодически натыкаясь на неожиданные места в самых, казалось бы, знакомых и давно исхоженных районах. К тому же Владивосток постоянно меняется, с удовольствием генерируя правду и мифы о себе (что в его случае — одно и то же), меняюсь и я сам. Поэтому, думаю, этот процесс открытия Владивостока будет у меня продолжаться до самого конца. Не случайно в середине его редкого имени присутствует слово «диво». Это — помимо востока, владения, восторга и всего остального, что в этом имени тоже можно отыскать.

Лора Белоиван, писательница, художница, эколог:

Владивосток — город-мужчина. Не такой уж и красавец, не такой уж и умница — а я влюбилась в него с первого шага. Это был 85 год, и мне едва исполнилось 18. Я прилетела после школы учиться в Находке, но каждые выходные ездила на свидания к Владивостоку. Мы шлялись с ним по его улицам до тех пор, пока ноги не переставали держать меня. Он дарил мне себя и, казалось, ничего не требовал взамен. Позже стало понятно, что цена вопроса — полная моногамия с моей стороны: или Владивосток, или все остальные города. С тех пор я честно не полюбила ни один город в мире, не считая Москву (она мне тётушка), и Иерусалим, который оказался городом-папой.

Это действительно был роман. Бурный его период длился лет двадцать. Первые лет 10 я то и дело рыдала, потому что любимый вёл себя как свинья. Поматросит и бросит. Вторые 10 лет уже не рыдала, но, когда он свинячил особенно изысканно, я собирала вещи и себя: всё, хватит, еду в Москву, тётушка хорошая, а ты оставайся тут, козёл. И тогда — каждый раз — козёл превращался в нежного, доброго, чуткого парня. Преподносил самые фантастические туманы, самые щемящие чаячьи крики и самые невероятные рассветы над Босфором. Немного наивно, но очень трогательно. И мы, конечно, мирились. Эти неизбежные периодические примирения обошлось мне в три карьеры у тётушки-Москвы, которая ждала меня, ждала, да и махнула рукой в конце концов.

Уже несколько лет мы с Владивостоком находимся в стабильном и спокойном, без эксцессов, браке. Я, конечно, знаю, что я у него не единственная. Не единственная, ну и пусть. И я никогда не могла ответить на вопрос, чем же он так хорош. Это как спрашивать: чем тебя, Лора, привлекает кислород? Да ничем. Просто, если его отнять, я не выживу.